четверг, 29 октября 2015
Уже давно заметила странную особенность. Если мне вдруг понравилась фотография, на которой изображен пейзаж ближнего севера, нужно посмотреть отметку места, где она была отснята в 80% случаев Архангельская или Вологодская область. Вот как? Как-то так.
У меня опять осеннее обострение тоски по Родине. И хотя от поселка ничего не осталось я иногда мечтаю поехать туда. Там в домике где-то остался маленький шаробан с украденными сигаретами, а в простенках пугач, который потерял Сашка в мое последнее лето. 20 лет прошло. Я взрослая тетенька, а думаю о забытых игрушках.
Вспоминала бучело. У нас было свое. Дедушка выкопал его за летним туалетом для полива. Поэтому купаться в нем мне не разрешали. Но это не мешало мне проводить у бучела дни на пролет, разглядывая сквозь коричневую торфяную воду подводных обитателей. Там были огромные жуки-плавунцы, стрекозьи и комаринные нимфы и странные красные паучки. По воде бегали водомерки. Жизнь бурлила. Для стирки половиков деда сделал у бучела широкие мостки. Я часами могла лежать на них, свесившись над водой пытаясь поймать задуманного обитателя. Мостки пахли теплым деревом.
Однажды мы ходили в лес с бабушкой Шурой, на ее места, куда-то далеко за зону. Мне дали двухлитровое ведерко - моя норма набора ягод. Набрала его и свободна. Но ягод не было. То ли было все обрано, то ли не наросло. Ведерко осталось невостребованным. И тут я нашла лужу! О, какая восхитительная она была! В ней плавали ОГРОМНЫЕ черные головастики. Они были теплые и скользкие, хвостатые. И их было так много, что я просто черпала их ладонями из лужи. Я набрала целое ведро головастиков. Разбавила их водой и отнесла в бучело. Все лето я могла наблюдать как у головастиков сохнут хвостики, а им на замену растут лапки, сначала задние, а потом передние. Выросшие лягушатки или жабятки помогали бабушке справиться с вредными слизнями и прочими мокрицами на благо урожая.
У меня тоже были обязанности на благо урожая. Больше всего мне нравилось окучивать картошку и поливать. Потому что это физически тяжело. Мне нравилось справляться со сложными задачами. Нравилось тяжело трудиться. Куда все подевалось. Но я просто ненавидела полоть. Была грядка морковки у незабвенного туалета. Чтобы побыстрее разделаться с ее прополкой, я дергала все, что под руку попадет. Бабушка потом ужасалась моей прополке.
У меня опять осеннее обострение тоски по Родине. И хотя от поселка ничего не осталось я иногда мечтаю поехать туда. Там в домике где-то остался маленький шаробан с украденными сигаретами, а в простенках пугач, который потерял Сашка в мое последнее лето. 20 лет прошло. Я взрослая тетенька, а думаю о забытых игрушках.
Вспоминала бучело. У нас было свое. Дедушка выкопал его за летним туалетом для полива. Поэтому купаться в нем мне не разрешали. Но это не мешало мне проводить у бучела дни на пролет, разглядывая сквозь коричневую торфяную воду подводных обитателей. Там были огромные жуки-плавунцы, стрекозьи и комаринные нимфы и странные красные паучки. По воде бегали водомерки. Жизнь бурлила. Для стирки половиков деда сделал у бучела широкие мостки. Я часами могла лежать на них, свесившись над водой пытаясь поймать задуманного обитателя. Мостки пахли теплым деревом.
Однажды мы ходили в лес с бабушкой Шурой, на ее места, куда-то далеко за зону. Мне дали двухлитровое ведерко - моя норма набора ягод. Набрала его и свободна. Но ягод не было. То ли было все обрано, то ли не наросло. Ведерко осталось невостребованным. И тут я нашла лужу! О, какая восхитительная она была! В ней плавали ОГРОМНЫЕ черные головастики. Они были теплые и скользкие, хвостатые. И их было так много, что я просто черпала их ладонями из лужи. Я набрала целое ведро головастиков. Разбавила их водой и отнесла в бучело. Все лето я могла наблюдать как у головастиков сохнут хвостики, а им на замену растут лапки, сначала задние, а потом передние. Выросшие лягушатки или жабятки помогали бабушке справиться с вредными слизнями и прочими мокрицами на благо урожая.
У меня тоже были обязанности на благо урожая. Больше всего мне нравилось окучивать картошку и поливать. Потому что это физически тяжело. Мне нравилось справляться со сложными задачами. Нравилось тяжело трудиться. Куда все подевалось. Но я просто ненавидела полоть. Была грядка морковки у незабвенного туалета. Чтобы побыстрее разделаться с ее прополкой, я дергала все, что под руку попадет. Бабушка потом ужасалась моей прополке.
четверг, 21 ноября 2013
Жизнь бьет ключом... разводным... по голове.
воскресенье, 22 сентября 2013
стерла...
понедельник, 10 сентября 2012
Странно полгода записей не делала, а дневник в архив не снесли %)
суббота, 03 сентября 2011
Еще отчет о путешествии ekatarios.livejournal.com/32187.html
посёлок Совза
(Русский Север)
Россия, Архангельская обл.
Основание: ХХ в. Ликвидация: 2006 (XXI в.)
Причины исчезновения:
Лесные посёлки, закрытые в связи с прекращением вырубки леса или добычи торфа
Современное состояние:
нежилое поселение
Дополнительно:
найти «Совза» в Яндекс
найти «Совза» в Google
найти «Совза» в Википедии
найти «Совза» в Литературном Поиске
Страницы истории:
Брошенный посёлок лесорубов. Согласно топографическим картам, посёлок Совза расположен в двух областях — Архангельской и Вологодской. Как утверждают некоторые, граница проходит прямо по центральной улице посёлка. Но административно Совза всегда относилась только к Архангельской области, и входила в состав Коношского района. В 2004 году, возможно, вымерший лагерный посёлок будет передан Каргопольскому району (на территории которого и находится его «архангельская» половина).
Ерцевская железная дорога с момента своего зарождения в 1937 году и до настоящего времени находится в ведении учреждений пенитенциарной системы. Её ранняя история неотделима от истории Каргопольского исправительно-трудового лагеря («Каргопольлага»). Деловая древесина, заготовленная в «Каргопольлаге», расходилась по всей европейской части СССР. В военное время, когда был захвачен Донбасс, отсюда поступали дрова в Москву.
Участок ширококолейной железной дороги вдоль берега озера Воже, предположительно, был открыт в конце 1940-х, либо в начале 1950-х годов. Здесь был сооружён крупнейший на этой дороге мост через реку Свидь, которая вытекает из озера Воже, и впадает в озеро Лача. Примерно в десяти километрах от берега озера появился крупный лагерный пункт, известный теперь под названием Совза.
Совза был одним из наиболее крупных населенных пунктов в этих краях. По данным на 1970-е годы, в Совзе содержалось около двух тысяч осуждённых (в Ерцево тогда же насчитывалось лишь 1500 «арестантов»). Жило здесь и несколько сотен человек гражданского населения. Все они работали на двух расположенных здесь колониях строгого режима и на железной дороге.
Пассажирские поезда в лучшие годы ежедневно курсировали на участке Ерцево — Совза. Проезд по линии «посторонних лиц» был запрещён. В пассажирских поездах проверяли документы. Для того, чтобы ехать дальше Давыдовской, требовался специальный пропуск, выдававшийся администрацией «Учреждения П-233».
В 1990-е годы лагерный край, а вместе с ним и железнодорожная сеть, постепенно приходит в упадок. Не планировалось закрывать лишь два посёлка — Совзу и Мостовицу. Вместо прежних «зон» строгого и особого режима в Совзе осталась лишь колония-поселение №23 (450 осуждённых). По состоянию на август 1997 года, пассажирский поезд сообщением Ерцево — Совза курсировал четыре раза в неделю. Поезд состоял из нескольких старых, ободранных пассажирских вагонов. Проезд в нём был платным.
С 1999 года перестал курсировать «традицонный» пассажирский поезд Ерцево — Совза. Вместо него дважды в неделю (каждую пятницу и воскресенье) по тому же маршруту шла автомотриса (возможно, АС1).
В ноябре 2002 года от Ерцево до Совзы и обратно проехали путешественники Е. Стерлин и П. Лапин. Вскоре, в мае 2003 года, в Совзе побывал исследователь железных дорог С. Костыгов. По его воспоминаниям, станция тогда имела четыре пути. На ней оставалась двухосная платформа и двухосная цистерна постройки 1940-х годов, а также сарай, некогда бывший пассажирским вагоном постройки Ленинградского завода имени Егорова (судя по сохранившимся надписям, какое-то время он принадлежал Эстонской железной дороге).
В старой котельной посёлка Совза, которая уже была разграблена, наличествовали два котла от паровозов серии Э. «Вокзал» на станции Совза к тому моменту ещё был цел. Он представлял собой маленькое деревянное здание с уютным крылечком. В обеих горловинах станции сохранялись мачты семафоров. На них весьма «криво» висели светофорные головки.
Что же касается самого посёлка Совза — то, по словам С. Костыгова, к тому моменту большинство домов в нём были заброшены. Застройка его «вольной» части, в основном, была представлена многоквартирными двухэтажными деревянными бараками. Колония-поселение была ограждена колючей проволокой — так же, как и раньше, в те времена, когда она была колонией строгого режима.
Летом 2003 года Ерцевской железной дороге был вынесен «смертный приговор». Несмотря на то, что дорога служит основной связью с внешним миром жителей Совзы, несмотря на то, что это почти единственный путь на огромное озеро Воже, которым пользуются любители рыбалки. Вскоре было принято решение закрыть обе зоны. Потом, несмотря на многочисленные протесты населения, была разобрана железнодорожная ветка. За два года отсюда вынуждены были уехать более 100 семей, после чего в Совзе ещё некоторое время жило три человека. Окончательное расселение закончилось, по-видимому, в 2006 году.
Несмотря на то, что строения здесь деревянные, по состоянию на 2008 год, всё хорошо сохранилось. В некоторых целы стекла, повсюду остовы автомобилей. Здесь несколько улиц, десятки жилых домов, сельский клуб, пожарная часть, склады.
Материалы в Интернете:
С. Болашенко. Ерцевская УЖД
Отчёт о поездке с фотографиями
Анна Кренева. Совза снова в тупике (ИА "Двина-Информ")
(Русский Север)
Россия, Архангельская обл.
Основание: ХХ в. Ликвидация: 2006 (XXI в.)
Причины исчезновения:
Лесные посёлки, закрытые в связи с прекращением вырубки леса или добычи торфа
Современное состояние:
нежилое поселение
Дополнительно:
найти «Совза» в Яндекс
найти «Совза» в Google
найти «Совза» в Википедии
найти «Совза» в Литературном Поиске
Страницы истории:
Брошенный посёлок лесорубов. Согласно топографическим картам, посёлок Совза расположен в двух областях — Архангельской и Вологодской. Как утверждают некоторые, граница проходит прямо по центральной улице посёлка. Но административно Совза всегда относилась только к Архангельской области, и входила в состав Коношского района. В 2004 году, возможно, вымерший лагерный посёлок будет передан Каргопольскому району (на территории которого и находится его «архангельская» половина).
Ерцевская железная дорога с момента своего зарождения в 1937 году и до настоящего времени находится в ведении учреждений пенитенциарной системы. Её ранняя история неотделима от истории Каргопольского исправительно-трудового лагеря («Каргопольлага»). Деловая древесина, заготовленная в «Каргопольлаге», расходилась по всей европейской части СССР. В военное время, когда был захвачен Донбасс, отсюда поступали дрова в Москву.
Участок ширококолейной железной дороги вдоль берега озера Воже, предположительно, был открыт в конце 1940-х, либо в начале 1950-х годов. Здесь был сооружён крупнейший на этой дороге мост через реку Свидь, которая вытекает из озера Воже, и впадает в озеро Лача. Примерно в десяти километрах от берега озера появился крупный лагерный пункт, известный теперь под названием Совза.
Совза был одним из наиболее крупных населенных пунктов в этих краях. По данным на 1970-е годы, в Совзе содержалось около двух тысяч осуждённых (в Ерцево тогда же насчитывалось лишь 1500 «арестантов»). Жило здесь и несколько сотен человек гражданского населения. Все они работали на двух расположенных здесь колониях строгого режима и на железной дороге.
Пассажирские поезда в лучшие годы ежедневно курсировали на участке Ерцево — Совза. Проезд по линии «посторонних лиц» был запрещён. В пассажирских поездах проверяли документы. Для того, чтобы ехать дальше Давыдовской, требовался специальный пропуск, выдававшийся администрацией «Учреждения П-233».
В 1990-е годы лагерный край, а вместе с ним и железнодорожная сеть, постепенно приходит в упадок. Не планировалось закрывать лишь два посёлка — Совзу и Мостовицу. Вместо прежних «зон» строгого и особого режима в Совзе осталась лишь колония-поселение №23 (450 осуждённых). По состоянию на август 1997 года, пассажирский поезд сообщением Ерцево — Совза курсировал четыре раза в неделю. Поезд состоял из нескольких старых, ободранных пассажирских вагонов. Проезд в нём был платным.
С 1999 года перестал курсировать «традицонный» пассажирский поезд Ерцево — Совза. Вместо него дважды в неделю (каждую пятницу и воскресенье) по тому же маршруту шла автомотриса (возможно, АС1).
В ноябре 2002 года от Ерцево до Совзы и обратно проехали путешественники Е. Стерлин и П. Лапин. Вскоре, в мае 2003 года, в Совзе побывал исследователь железных дорог С. Костыгов. По его воспоминаниям, станция тогда имела четыре пути. На ней оставалась двухосная платформа и двухосная цистерна постройки 1940-х годов, а также сарай, некогда бывший пассажирским вагоном постройки Ленинградского завода имени Егорова (судя по сохранившимся надписям, какое-то время он принадлежал Эстонской железной дороге).
В старой котельной посёлка Совза, которая уже была разграблена, наличествовали два котла от паровозов серии Э. «Вокзал» на станции Совза к тому моменту ещё был цел. Он представлял собой маленькое деревянное здание с уютным крылечком. В обеих горловинах станции сохранялись мачты семафоров. На них весьма «криво» висели светофорные головки.
Что же касается самого посёлка Совза — то, по словам С. Костыгова, к тому моменту большинство домов в нём были заброшены. Застройка его «вольной» части, в основном, была представлена многоквартирными двухэтажными деревянными бараками. Колония-поселение была ограждена колючей проволокой — так же, как и раньше, в те времена, когда она была колонией строгого режима.
Летом 2003 года Ерцевской железной дороге был вынесен «смертный приговор». Несмотря на то, что дорога служит основной связью с внешним миром жителей Совзы, несмотря на то, что это почти единственный путь на огромное озеро Воже, которым пользуются любители рыбалки. Вскоре было принято решение закрыть обе зоны. Потом, несмотря на многочисленные протесты населения, была разобрана железнодорожная ветка. За два года отсюда вынуждены были уехать более 100 семей, после чего в Совзе ещё некоторое время жило три человека. Окончательное расселение закончилось, по-видимому, в 2006 году.
Несмотря на то, что строения здесь деревянные, по состоянию на 2008 год, всё хорошо сохранилось. В некоторых целы стекла, повсюду остовы автомобилей. Здесь несколько улиц, десятки жилых домов, сельский клуб, пожарная часть, склады.
Материалы в Интернете:
С. Болашенко. Ерцевская УЖД
Отчёт о поездке с фотографиями
Анна Кренева. Совза снова в тупике (ИА "Двина-Информ")
сперто тут - 35media.ru/articles/2011/07/27/put-ispravleniya...
Путь исправления
Общество
27 июля 2011
Как жил и почему умер лесной трудовой лагерь на границе Вологодской и Архангельской областей.
Однажды зимой 49-летний осужденный Рожкин, который уже четыре года отбывал наказание в поселке Совза за кражи и хулиганство, едва не схлопотал еще одну статью. Будучи за рулем лесовоза и направляясь к складу штабелей, он не заметил в темноте стоящего на обочине другого заключенного. Тот был сильно пьян и упал прямо под колеса. Начальство колонии-поселения долго разбиралось в случившемся. Решали, кто виноват: неоднократно судимый водитель с наколкой на груди в виде чертей, держащих на цепи крест, или не менее колоритный пострадавший, который в считанные минуты успел выпить купленные у гражданских две бутылки водки. Водителя все же признали невиновным, а пешехода отправили в санчасть. Мы оказались на той же дороге спустя 12 лет после этого случая, направляясь в ныне заброшенное учреждение ОУ-250/И-23.
Эх, дорога
В бывшую «колонию-поселение для лиц, твердо вставших на путь исправления» сейчас ездят разве что путешественники-экстремалы да металлоломщики. Наш путь пролегает через ставшую здесь притчей во языцех автодорогу Вытегра — Каргополь. Трасса протяженностью 36,4 км соединяет Вологодскую и Архангельскую области. Вернее, должна соединять, потому что о надежном автомобильном сообщении говорить не приходится, ведь «трассой» и «дорогой» расхрястанная грунтовка именуется разве что в официальных документах. Страшно подумать, что здесь творится после дождя, но нам повезло с погодой, и на отдельных участках мы могли развивать предельную скорость — 40 км/ч.
На ключевом направлении для двух регионов есть все для получения полной гаммы впечатлений: лужи неизведанной глубины, засыпанные щебнем ямы, тракторные колеи, выщербленные бетонные плиты с торчащей арматурой, поваленные бревна и даже остатки деревянной дороги — не хочется и предполагать, каких времен. Водители и пассажиры пристегиваются здесь не из страха перед гаишниками (да и откуда им тут взяться), а чтобы удержаться на своих местах и не удариться головой о крышу при форсировании очередной колдобины.
По подсчетам, на строительство четырех пусковых комплексов новой трассы требуется не менее 1,2 млрд рублей. Официально заявлено, что проект должен завершиться в 2014 году, но этот срок вызывает большие сомнения. Первые 9 километров дороги на самом деле ремонтируются, и там сейчас вполне сносная грунтовка, но асфальт на ней не появляется уже несколько лет, а из работающей техники — один экскаватор.
Поворот на Совзу — в конце этой трассы, на самой границе областей. Здесь дорога становится еще более убитой, несмотря на то, что появляется колея из бетонных плит. Они не лучше, а значительно хуже грунтовки: ощущается каждый стык. Соваться сюда на легковушке бессмысленно: на джипе «Митсубиси-Паджеро» мы несколько раз «чиркали» днищем, а пять полуразрушенных деревянных мостов в таком состоянии, что на въездах и съездах без проблем можно оставить бампер.
После поворота предстоит проехать еще около 30 км. Эта дорога была единственной автомобильной, которая связывала поселок Совза с внешним миром. Вдоль нее располагались ныне умершие деревни и ЛЗУ — лесозаготовительные участки. Сейчас от них осталось лишь одно напоминание — заросшая мастерская ЛЗУ № 3, на входе в которую висит изрядно потрепанный дождями план работ.
Эх, нары
В середине прошлого века в Совзе была зона строгого режима, которую затем преобразовали в колонию-поселение для лиц, совершивших нетяжкие преступления. В частично развалившемся здании администрации колонии мы нашли целую гору документов, из которых следует, что здесь сидели преступники со всех концов страны: Ленинград, Архангельск, Дагестан, Белозерск... Среди совершенных ими проступков значатся в основном кражи, разбои, грабежи и такие замысловатые преступления из советского времени, как, например, «занятие запрещенными видами индивидуальной трудовой деятельности». В карточке одного из зеков фигурирует даже «нарушение правил, установленных в целях борьбы с распространением инфекционных заболеваний и отравлений людей». Говорят, что в 1950 — 1960-е здесь мотали срок немало политических зеков из числа интеллигенции.
Осужденные жили в деревянных общежитиях, многие из их обитателей считались «расконвоированными», то есть имели право на свободное передвижение в пределах поселения. Совза делилась на две части: зону и гражданскую территорию, где стояли дома семей офицеров и обслуживающего персонала. Жизнь заключенных и свободных людей постоянно и тесно переплеталась, и последние частенько снабжали первых провизией, а еще чаще — спиртным. Судя по всему, пьянство среди зеков было главной проблемой в течение многих лет. Главное нарушение режима, за которое могли легко водворить в ШИЗО (штрафной изолятор), — появление в состоянии алкогольного опьянения. Заключенные, если верить документам, останавливали транзитные машины местных жителей рядом с ЛЗУ и покупали у них водку. Более того, вместе со своими подопечными не прочь были выпить и некоторые надзиратели. Вот как это описывает в рапорте от 1996 года один из военных (орфография сохранена): «В 16 часов я здал осужденных в количестве 5 человек дежурному оперативному вместе с маршрутками. Шестого осужденного я оставил в автомашине „Урал“ и ушел по своим делам. В 21 час при проверке осужденных выяснилось, что все осужденные вместе с дежурным нарядом находились на территории дежурного помещения все в нетрезвом виде, речь невнятная, походка шаткая, маршрутки находились в руках осужденных».
Несмотря на то что контингент ИК-23 не состоял из отъявленных головорезов, среди осужденных царили разные настроения. Так, в 1999 году в отряде № 1 при очередном обыске нашли два напильника, а в отряде № 5 изъяли аж 15 металлических заточек. На этом фоне проступок, отмеченный в записи от 2002 года, — «Дано указание ос. Соловьеву снять над кроватью со стены вырезки из журналов» — смотрится как детская шалость. В 2000-е годы в колонии, похоже, начинает расцветать либерализм. В ежедневнике, по всей видимости, принадлежащем кому-то из руководства, появляется запись: «Шире использовать суды чести, меры материального ограничения». 13 июня 2002 года в Совзе проходит турнир по мини-футболу среди заключенных в честь Дня России, отмечавшегося накануне. Но некоторые преступники трактуют предоставленные им права по-своему, и то и дело проскальзывают записи: «в грубой форме отказался выходить на работу», «умышленно не занимался ремонтом лесовоза» и уже привычное «появился в состоянии опьянения».
Эх, начальник
По разным данным, в Совзе на момент закрытия колонии в 2003 году содержались 450 заключенных и проживали около 120 семей военнослужащих внутренних войск. Последний руководитель колонии подполковник Николай Макаренков в интервью одной из районных архангельских газет (административно Совза считалась частью сети архангельских лагерей «Каргопольлаг») рассказал, что к концу его службы в колонии оставалось не более ста бесконвойников.
За заключенными и ситуацией в Совзе следили достаточно строго. Уже в 1980-е годы в колонии была установлена система обнаружения «Подснежник» с сейсмодатчиками и комплекс технических средств охраны с кодовым названием «Ночь-12». Сотрудники колонии помимо огнестрельного оружия имели право пользоваться газовыми баллончиками «Резеда-10». На диспетчерском пункте «Тайга», который стоял при выезде из колонии на ЛЗУ, были оборудованы контрольно-следовые полосы, заграждения из колючей проволоки и прочие атрибуты лагерной жизни.
В наших руках оказался также журнал объектового надзора от 2001 года, в котором в основном фиксируется необходимость ремонта того или иного помещения, а также уборки мусора. Единожды отмечается, что в ходе проверки отдельного пожарного поста обнаружено «антисанитарное состояние в помещении для приготовления и приема пищи», найдены самовольно установленные «электроводонагреватели кустарного производства», которые появились, несмотря на наличие парового отопления.
Руководство колонии и местная милиция спецконтингент в обиду не давали и, чуть что, действовали своими методами. Так, в 1987 году неподалеку от Совзы, в поселке Южный Кирилловского района, вскрылся невиданный обман. Продавщица местного магазина с говорящей фамилией Бедная попалась на завышении цен на яйца. Причем по завышенной стоимости яйца продавали в основном расконвоированным заключенным. Так, осужденный Дубко купил десяток за 2 рубля 40 копеек при реальной цене более чем на рубль ниже, его коллега Дмитриев переплатил 60 копеек и так далее. Оперативники ОБХСС нашли у продавщицы излишки в размере 68 рублей, после чего Бедная во всем призналась и покаялась, лишь бы самой не оказаться в Совзе.
Эх, хорошо в стране советской жить
В найденном нами ежедневнике мелким почерком обозначено: «В 2001 году планируется комплексная московская проверка». В этом же году в журнале посещений Совзы помимо лесников, милиции и техников связи неожиданно появляется слово «коммерсант», и появляется оно все чаще и чаще. Интерес к местным лесам начинает проявлять бизнес, но интерес вскоре угасает: за годы работы ЛЗУ древесины хороших пород здесь практически не осталось, что и стало одним из факторов закрытия ИК-23.
Уже в 2003 году было принято окончательное решение о том, что «зона снимается», всех заключенных переводят в соседние лагеря в Архангельской области, а военных расселяют. Фактически это означало смерть Совзы.
Закрытие колонии проходило, как водится, лихо и без особого внимания к тем, кому пришлось менять весь уклад жизни. В считанные годы поселок со своей школой, поликлиникой, магазинами, сотнями жителей был разрушен. Тупиковую железнодорожную ветку из поселка Ерцево в 90 километров протяженностью волевым решением разобрали и сдали в металлолом. Оставшимся жителям пообещали, что два раза в неделю в поселок будет ходить «буханка», но она то и дело не приходила, так как не могла проехать.
Местные жители рассказывают, как чиновники разбогатели на оформлении жилищных сертификатов и продаже домов. Основную часть зданий — двухэтажные двухподъездные бараки — продавали по 60 тыс. рублей, после чего покупатели разбирали их на кирпичи и доски. Вывезли сколько могли, но не вывезли и половины: большинство бараков так и стоят на своих местах, правда, в изрядно потрепанном состоянии.
В какой-то момент дошло до абсурда: в Совзе после объявления о закрытии появилась управляющая компания ЖКС «Север», которая умудрялась взимать с жильцов деньги на капремонт практически расселенных зданий. На встречах с чиновниками совзинцы без особой надежды увещевали, мол, «отдали бы нас обратно Николаю Гурьевичу» — начальнику колонии Макаренкову, который и каждого жителя знал, и во все проблемы старался вникнуть.
Еще в 2005 году в Совзе оставалось около полусотни местных жителей, которые просили уже только одного: дать возможность хоть как-нибудь дожить в родном поселке остаток дней. Ведь денег на переезд у многих гражданских просто не было, а помогать им не торопились. Но бюрократическая система голос из лесов не услышала, и 21 декабря 2005-го в Совзе отключили свет. Решение мотивировали тем, что линия электропередачи принадлежит МВД и передать ее на баланс вологодским или архангельским энергетикам невозможно. Проще отключить. Вскоре провода отправились вслед за рельсами — в металлолом.
Население Совзы в этих невыносимых условиях уменьшалось стремительно. Говорят, последние десять жителей выживали за счет того, что на лошадях ездили за несколько десятков километров по грязи в жилые деревни, где покупали продукты. Вскоре и эти люди уехали. В поселке уже гулял ветер, когда на центральной улице вдруг поставили телефон-автомат со спутниковой антенной. Этому несказанно удивлялись путешественники: телефон есть, а людей нет. Более того, связисты на вертолете регулярно прилетали для обслуживания автомата. Его, впрочем, вскоре тоже не стало: говорят, неизвестные разобрали устройство на металл.
Эх, воля
Сегодняшняя Совза — одно из немногих мест, где столь отчетливо сохранился дух прошлого и которое продолжает притягивать путешественников из различных регионов. К сожалению, поселок продолжает разрушаться, и с каждым годом здания все больше обваливаются, оставляя все меньше свидетельств истории самой дальней колонии «Каргопольлага». Скорее всего, рано или поздно время коснется и мостов через реки, после обрушения которых Совза станет практически недоступной. Впрочем, оно, возможно, и к лучшему: история поселка показывает, что, будучи закрытой от посторонних глаз, Совза живет дольше.
Андрей Ненастьев
Газета «Речь»
Путь исправления
Общество
27 июля 2011
Как жил и почему умер лесной трудовой лагерь на границе Вологодской и Архангельской областей.
Однажды зимой 49-летний осужденный Рожкин, который уже четыре года отбывал наказание в поселке Совза за кражи и хулиганство, едва не схлопотал еще одну статью. Будучи за рулем лесовоза и направляясь к складу штабелей, он не заметил в темноте стоящего на обочине другого заключенного. Тот был сильно пьян и упал прямо под колеса. Начальство колонии-поселения долго разбиралось в случившемся. Решали, кто виноват: неоднократно судимый водитель с наколкой на груди в виде чертей, держащих на цепи крест, или не менее колоритный пострадавший, который в считанные минуты успел выпить купленные у гражданских две бутылки водки. Водителя все же признали невиновным, а пешехода отправили в санчасть. Мы оказались на той же дороге спустя 12 лет после этого случая, направляясь в ныне заброшенное учреждение ОУ-250/И-23.
Эх, дорога
В бывшую «колонию-поселение для лиц, твердо вставших на путь исправления» сейчас ездят разве что путешественники-экстремалы да металлоломщики. Наш путь пролегает через ставшую здесь притчей во языцех автодорогу Вытегра — Каргополь. Трасса протяженностью 36,4 км соединяет Вологодскую и Архангельскую области. Вернее, должна соединять, потому что о надежном автомобильном сообщении говорить не приходится, ведь «трассой» и «дорогой» расхрястанная грунтовка именуется разве что в официальных документах. Страшно подумать, что здесь творится после дождя, но нам повезло с погодой, и на отдельных участках мы могли развивать предельную скорость — 40 км/ч.
На ключевом направлении для двух регионов есть все для получения полной гаммы впечатлений: лужи неизведанной глубины, засыпанные щебнем ямы, тракторные колеи, выщербленные бетонные плиты с торчащей арматурой, поваленные бревна и даже остатки деревянной дороги — не хочется и предполагать, каких времен. Водители и пассажиры пристегиваются здесь не из страха перед гаишниками (да и откуда им тут взяться), а чтобы удержаться на своих местах и не удариться головой о крышу при форсировании очередной колдобины.
По подсчетам, на строительство четырех пусковых комплексов новой трассы требуется не менее 1,2 млрд рублей. Официально заявлено, что проект должен завершиться в 2014 году, но этот срок вызывает большие сомнения. Первые 9 километров дороги на самом деле ремонтируются, и там сейчас вполне сносная грунтовка, но асфальт на ней не появляется уже несколько лет, а из работающей техники — один экскаватор.
Поворот на Совзу — в конце этой трассы, на самой границе областей. Здесь дорога становится еще более убитой, несмотря на то, что появляется колея из бетонных плит. Они не лучше, а значительно хуже грунтовки: ощущается каждый стык. Соваться сюда на легковушке бессмысленно: на джипе «Митсубиси-Паджеро» мы несколько раз «чиркали» днищем, а пять полуразрушенных деревянных мостов в таком состоянии, что на въездах и съездах без проблем можно оставить бампер.
После поворота предстоит проехать еще около 30 км. Эта дорога была единственной автомобильной, которая связывала поселок Совза с внешним миром. Вдоль нее располагались ныне умершие деревни и ЛЗУ — лесозаготовительные участки. Сейчас от них осталось лишь одно напоминание — заросшая мастерская ЛЗУ № 3, на входе в которую висит изрядно потрепанный дождями план работ.
Эх, нары
В середине прошлого века в Совзе была зона строгого режима, которую затем преобразовали в колонию-поселение для лиц, совершивших нетяжкие преступления. В частично развалившемся здании администрации колонии мы нашли целую гору документов, из которых следует, что здесь сидели преступники со всех концов страны: Ленинград, Архангельск, Дагестан, Белозерск... Среди совершенных ими проступков значатся в основном кражи, разбои, грабежи и такие замысловатые преступления из советского времени, как, например, «занятие запрещенными видами индивидуальной трудовой деятельности». В карточке одного из зеков фигурирует даже «нарушение правил, установленных в целях борьбы с распространением инфекционных заболеваний и отравлений людей». Говорят, что в 1950 — 1960-е здесь мотали срок немало политических зеков из числа интеллигенции.
Осужденные жили в деревянных общежитиях, многие из их обитателей считались «расконвоированными», то есть имели право на свободное передвижение в пределах поселения. Совза делилась на две части: зону и гражданскую территорию, где стояли дома семей офицеров и обслуживающего персонала. Жизнь заключенных и свободных людей постоянно и тесно переплеталась, и последние частенько снабжали первых провизией, а еще чаще — спиртным. Судя по всему, пьянство среди зеков было главной проблемой в течение многих лет. Главное нарушение режима, за которое могли легко водворить в ШИЗО (штрафной изолятор), — появление в состоянии алкогольного опьянения. Заключенные, если верить документам, останавливали транзитные машины местных жителей рядом с ЛЗУ и покупали у них водку. Более того, вместе со своими подопечными не прочь были выпить и некоторые надзиратели. Вот как это описывает в рапорте от 1996 года один из военных (орфография сохранена): «В 16 часов я здал осужденных в количестве 5 человек дежурному оперативному вместе с маршрутками. Шестого осужденного я оставил в автомашине „Урал“ и ушел по своим делам. В 21 час при проверке осужденных выяснилось, что все осужденные вместе с дежурным нарядом находились на территории дежурного помещения все в нетрезвом виде, речь невнятная, походка шаткая, маршрутки находились в руках осужденных».
Несмотря на то что контингент ИК-23 не состоял из отъявленных головорезов, среди осужденных царили разные настроения. Так, в 1999 году в отряде № 1 при очередном обыске нашли два напильника, а в отряде № 5 изъяли аж 15 металлических заточек. На этом фоне проступок, отмеченный в записи от 2002 года, — «Дано указание ос. Соловьеву снять над кроватью со стены вырезки из журналов» — смотрится как детская шалость. В 2000-е годы в колонии, похоже, начинает расцветать либерализм. В ежедневнике, по всей видимости, принадлежащем кому-то из руководства, появляется запись: «Шире использовать суды чести, меры материального ограничения». 13 июня 2002 года в Совзе проходит турнир по мини-футболу среди заключенных в честь Дня России, отмечавшегося накануне. Но некоторые преступники трактуют предоставленные им права по-своему, и то и дело проскальзывают записи: «в грубой форме отказался выходить на работу», «умышленно не занимался ремонтом лесовоза» и уже привычное «появился в состоянии опьянения».
Эх, начальник
По разным данным, в Совзе на момент закрытия колонии в 2003 году содержались 450 заключенных и проживали около 120 семей военнослужащих внутренних войск. Последний руководитель колонии подполковник Николай Макаренков в интервью одной из районных архангельских газет (административно Совза считалась частью сети архангельских лагерей «Каргопольлаг») рассказал, что к концу его службы в колонии оставалось не более ста бесконвойников.
За заключенными и ситуацией в Совзе следили достаточно строго. Уже в 1980-е годы в колонии была установлена система обнаружения «Подснежник» с сейсмодатчиками и комплекс технических средств охраны с кодовым названием «Ночь-12». Сотрудники колонии помимо огнестрельного оружия имели право пользоваться газовыми баллончиками «Резеда-10». На диспетчерском пункте «Тайга», который стоял при выезде из колонии на ЛЗУ, были оборудованы контрольно-следовые полосы, заграждения из колючей проволоки и прочие атрибуты лагерной жизни.
В наших руках оказался также журнал объектового надзора от 2001 года, в котором в основном фиксируется необходимость ремонта того или иного помещения, а также уборки мусора. Единожды отмечается, что в ходе проверки отдельного пожарного поста обнаружено «антисанитарное состояние в помещении для приготовления и приема пищи», найдены самовольно установленные «электроводонагреватели кустарного производства», которые появились, несмотря на наличие парового отопления.
Руководство колонии и местная милиция спецконтингент в обиду не давали и, чуть что, действовали своими методами. Так, в 1987 году неподалеку от Совзы, в поселке Южный Кирилловского района, вскрылся невиданный обман. Продавщица местного магазина с говорящей фамилией Бедная попалась на завышении цен на яйца. Причем по завышенной стоимости яйца продавали в основном расконвоированным заключенным. Так, осужденный Дубко купил десяток за 2 рубля 40 копеек при реальной цене более чем на рубль ниже, его коллега Дмитриев переплатил 60 копеек и так далее. Оперативники ОБХСС нашли у продавщицы излишки в размере 68 рублей, после чего Бедная во всем призналась и покаялась, лишь бы самой не оказаться в Совзе.
Эх, хорошо в стране советской жить
В найденном нами ежедневнике мелким почерком обозначено: «В 2001 году планируется комплексная московская проверка». В этом же году в журнале посещений Совзы помимо лесников, милиции и техников связи неожиданно появляется слово «коммерсант», и появляется оно все чаще и чаще. Интерес к местным лесам начинает проявлять бизнес, но интерес вскоре угасает: за годы работы ЛЗУ древесины хороших пород здесь практически не осталось, что и стало одним из факторов закрытия ИК-23.
Уже в 2003 году было принято окончательное решение о том, что «зона снимается», всех заключенных переводят в соседние лагеря в Архангельской области, а военных расселяют. Фактически это означало смерть Совзы.
Закрытие колонии проходило, как водится, лихо и без особого внимания к тем, кому пришлось менять весь уклад жизни. В считанные годы поселок со своей школой, поликлиникой, магазинами, сотнями жителей был разрушен. Тупиковую железнодорожную ветку из поселка Ерцево в 90 километров протяженностью волевым решением разобрали и сдали в металлолом. Оставшимся жителям пообещали, что два раза в неделю в поселок будет ходить «буханка», но она то и дело не приходила, так как не могла проехать.
Местные жители рассказывают, как чиновники разбогатели на оформлении жилищных сертификатов и продаже домов. Основную часть зданий — двухэтажные двухподъездные бараки — продавали по 60 тыс. рублей, после чего покупатели разбирали их на кирпичи и доски. Вывезли сколько могли, но не вывезли и половины: большинство бараков так и стоят на своих местах, правда, в изрядно потрепанном состоянии.
В какой-то момент дошло до абсурда: в Совзе после объявления о закрытии появилась управляющая компания ЖКС «Север», которая умудрялась взимать с жильцов деньги на капремонт практически расселенных зданий. На встречах с чиновниками совзинцы без особой надежды увещевали, мол, «отдали бы нас обратно Николаю Гурьевичу» — начальнику колонии Макаренкову, который и каждого жителя знал, и во все проблемы старался вникнуть.
Еще в 2005 году в Совзе оставалось около полусотни местных жителей, которые просили уже только одного: дать возможность хоть как-нибудь дожить в родном поселке остаток дней. Ведь денег на переезд у многих гражданских просто не было, а помогать им не торопились. Но бюрократическая система голос из лесов не услышала, и 21 декабря 2005-го в Совзе отключили свет. Решение мотивировали тем, что линия электропередачи принадлежит МВД и передать ее на баланс вологодским или архангельским энергетикам невозможно. Проще отключить. Вскоре провода отправились вслед за рельсами — в металлолом.
Население Совзы в этих невыносимых условиях уменьшалось стремительно. Говорят, последние десять жителей выживали за счет того, что на лошадях ездили за несколько десятков километров по грязи в жилые деревни, где покупали продукты. Вскоре и эти люди уехали. В поселке уже гулял ветер, когда на центральной улице вдруг поставили телефон-автомат со спутниковой антенной. Этому несказанно удивлялись путешественники: телефон есть, а людей нет. Более того, связисты на вертолете регулярно прилетали для обслуживания автомата. Его, впрочем, вскоре тоже не стало: говорят, неизвестные разобрали устройство на металл.
Эх, воля
Сегодняшняя Совза — одно из немногих мест, где столь отчетливо сохранился дух прошлого и которое продолжает притягивать путешественников из различных регионов. К сожалению, поселок продолжает разрушаться, и с каждым годом здания все больше обваливаются, оставляя все меньше свидетельств истории самой дальней колонии «Каргопольлага». Скорее всего, рано или поздно время коснется и мостов через реки, после обрушения которых Совза станет практически недоступной. Впрочем, оно, возможно, и к лучшему: история поселка показывает, что, будучи закрытой от посторонних глаз, Совза живет дольше.
Андрей Ненастьев
Газета «Речь»
video.mail.ru/mail/shel1983/auto_plus/27644.htm... любопытная запись...
video.mail.ru/mail/shel1983/auto_plus/27643.htm... - первая часть...
video.mail.ru/mail/shel1983/auto_plus/27643.htm... - первая часть...
Еще фотки www.roadplanet.ru/forum/trips/1356/
Поплачь со мной urban3p.ru/object3358/gallery
С жадностью просматриваю фотографии на одноклассниках и плачу. По остовам домов не могу восстановить места, где они находятся. Память подводит. Так хочется увидеть бабушкин дом и мой маленький голубой домик, что построил мне дедушка, хотя скорее всего от них вообще ничего не осталось.
Что за тяга к мазохизму?
Несчастные городские дети, кторые не имеют возможности выезжать на лето к бабушке в деревню. Не знающие свободы, боящиеся одни выходить на улицу.
Помню, когда я пропадала на целый день, заигрываясь допоздна, домой приходилось возвращаться окольными тропами, чтобы не столкнуться с бабушкой, которая неслась почти бегом по улице, громко окликая прохожих, чтобы спросить не видели ли они меня. А дома можно было разыграть "я пришла, тебе нема..." Деда обычно "не сдавал", да и бабушка сильно не ругалась, только обещала матери рассказать, когда та приедет
)))
В ларьке около столовой продавались колечки "поцелуйчики", у меня было очень красивое - витое, хочу заказать у ювелира копию, хотя все-равно не то будет...
Раздобыла велосипед - старенький Салют, пришлось им поделиться и ездить на Аисте, но был и восторг, и прыгающее в груди сердце, как в детстве, пусть не на долго...
Иногда хочу создать альбом "Люди живущие в моем сердце", там было бы много совзинцев...
Вот такой поток сознания.
Что за тяга к мазохизму?
Несчастные городские дети, кторые не имеют возможности выезжать на лето к бабушке в деревню. Не знающие свободы, боящиеся одни выходить на улицу.
Помню, когда я пропадала на целый день, заигрываясь допоздна, домой приходилось возвращаться окольными тропами, чтобы не столкнуться с бабушкой, которая неслась почти бегом по улице, громко окликая прохожих, чтобы спросить не видели ли они меня. А дома можно было разыграть "я пришла, тебе нема..." Деда обычно "не сдавал", да и бабушка сильно не ругалась, только обещала матери рассказать, когда та приедет
)))В ларьке около столовой продавались колечки "поцелуйчики", у меня было очень красивое - витое, хочу заказать у ювелира копию, хотя все-равно не то будет...
Раздобыла велосипед - старенький Салют, пришлось им поделиться и ездить на Аисте, но был и восторг, и прыгающее в груди сердце, как в детстве, пусть не на долго...
Иногда хочу создать альбом "Люди живущие в моем сердце", там было бы много совзинцев...
Вот такой поток сознания.
вторник, 15 июня 2010
Все сносят и сносят мой дневник, совсем я его закинула, на одноклассниках в группе интереснее...
четверг, 10 декабря 2009
Писать пока не хочу, но мне обещали фотки, может быть скоро выложу...
вторник, 21 апреля 2009
Взято тут (zahav.kuking.net/my/weblog_entry.php?e=16524)
А вот о чем речь (fbuoiuouhd4.narod.ru/)
"Свое начало учреждение берет с середины 37-ых годов, где приказом НКВД СССР от 16 августа 1937 года за N 078 было образовано Каргопольское Управление исправительно-трудовых лагерей НКВД СССР с дислокацией штаба Управления в городе Каргополе. Управление включало в себя до 15 отдельных лагерных пунктов - Алексеевская, Вандыш, Осиновка, Чужга, Онуфриевка, Круглица, Няндомский, Пудожский и другие, а также Мехреньское, Обозерское и Ерцевское отделение.
В ноябре 1940 года Управление из города Каргополя было передислоцировано в поселок Ерцево, а название учреждения оставалось прежним.
Учреждение занималось различными видами деятельности, основные из которых -лесозаготовка и деревообработка.
В годы Великой Отечественной войны, из-за нехватки питания среди осужденных и жителей поселка Ерцево резко возросла смертность, в связи с чем некоторые мелкие колонии из разряда лесозаготовительных были переведены в сельскохозяйственные и стали интенсивно наращивать объемы сельскохозяйственной продукции. Выросло большое подсобное хозяйство, культивировались новые для северных районов культуры, построены сыроваренный завод, колбасный цех, развивалось животноводство, птицеводство, имелась и пасека. Содержалось более 100 голов лошадей. Благодаря высококвалифицированным специалистам, работающим в учреждении в то время, принятым ими мерам, смертность пошла на убыль, что послужило в пору войны стимулом для выполнения плановых заданий. ...
В период с 1956 г. по 1994 г. учреждение П-233 претерпело множество преобразований и реорганизаций, активно развивалось и наращивало производственные мощности. Соответствующими приказами МВД СССР были построены ИТК-3 (режим - строгий, численность - 660 осужденных, п. Мостовица), ИТК-13 (режим -строгий, численность - 505 осужденных, п. Ковжа), ИТК-19 (режим - особый, численность - 550 осужденных, п. Боровое), ИТК-22 (режим -строгий, численность - 1005 осужденных, п. Ширбово), ИТК-23 (режим -строгий, численность - 2004 осужденных, п. Совза), ИТК-24 (режим -поселение, численность - 200 осужденных, п. Южный), ИТК"Речное" (режим -поселение, п. Речное), ИТК-12 (сельхозколония, режим - поселение, численность - 250 осужденных, п. Круглица), построена железная дорога Ерцево -Южный протяженностью свыше 130 км., создана необходимая организационная структура, базы снабжения, жилые поселки для военнослужащих, необходимые для полноценного функционирования подразделений. Ежегодная заготовка и переработка древесины составляла свыше 1 млн. куб.м в год.
Управление всегда работало стабильно, выполняя плановые задания, 97% осужденных выводились на оплачиваемые работы, на высоком уровне проводилась работа по предупреждению правонарушений, за что неоднократно Управление поощрялось вышестоящим руководством.
В связи со сложной экономической обстановкой в стране и нехваткой бюджетных средств в 1994-1995 г.г. учреждение было вынуждено перейти на хозрасчетную деятельность. На себестоимость продукции легли затраты, связанные с содержанием осужденных и самообеспечением. Деятельность стала убыточной. ..." Потом долго про слияния-переименования...
Короче,на главной странице меленькими буковками "Добро пожаловать на наш сайт!" и покрупнее -
"Мы предлагаем широкий ассортимент продукции лесопиления.
Также у нас Вы можете найти разнообразную сувенирную продукцию.
Предоставляем площади, здания под организацию производства. "
Кадровые работники с надеждой смотрят в будущее.
И страничка с продукцией. Шпалы,фанера. Шахматы, шкатулки.
Короче, либо "Как страшно жить!" либо "Везде люди живут".
А вот о чем речь (fbuoiuouhd4.narod.ru/)
"Свое начало учреждение берет с середины 37-ых годов, где приказом НКВД СССР от 16 августа 1937 года за N 078 было образовано Каргопольское Управление исправительно-трудовых лагерей НКВД СССР с дислокацией штаба Управления в городе Каргополе. Управление включало в себя до 15 отдельных лагерных пунктов - Алексеевская, Вандыш, Осиновка, Чужга, Онуфриевка, Круглица, Няндомский, Пудожский и другие, а также Мехреньское, Обозерское и Ерцевское отделение.
В ноябре 1940 года Управление из города Каргополя было передислоцировано в поселок Ерцево, а название учреждения оставалось прежним.
Учреждение занималось различными видами деятельности, основные из которых -лесозаготовка и деревообработка.
В годы Великой Отечественной войны, из-за нехватки питания среди осужденных и жителей поселка Ерцево резко возросла смертность, в связи с чем некоторые мелкие колонии из разряда лесозаготовительных были переведены в сельскохозяйственные и стали интенсивно наращивать объемы сельскохозяйственной продукции. Выросло большое подсобное хозяйство, культивировались новые для северных районов культуры, построены сыроваренный завод, колбасный цех, развивалось животноводство, птицеводство, имелась и пасека. Содержалось более 100 голов лошадей. Благодаря высококвалифицированным специалистам, работающим в учреждении в то время, принятым ими мерам, смертность пошла на убыль, что послужило в пору войны стимулом для выполнения плановых заданий. ...
В период с 1956 г. по 1994 г. учреждение П-233 претерпело множество преобразований и реорганизаций, активно развивалось и наращивало производственные мощности. Соответствующими приказами МВД СССР были построены ИТК-3 (режим - строгий, численность - 660 осужденных, п. Мостовица), ИТК-13 (режим -строгий, численность - 505 осужденных, п. Ковжа), ИТК-19 (режим - особый, численность - 550 осужденных, п. Боровое), ИТК-22 (режим -строгий, численность - 1005 осужденных, п. Ширбово), ИТК-23 (режим -строгий, численность - 2004 осужденных, п. Совза), ИТК-24 (режим -поселение, численность - 200 осужденных, п. Южный), ИТК"Речное" (режим -поселение, п. Речное), ИТК-12 (сельхозколония, режим - поселение, численность - 250 осужденных, п. Круглица), построена железная дорога Ерцево -Южный протяженностью свыше 130 км., создана необходимая организационная структура, базы снабжения, жилые поселки для военнослужащих, необходимые для полноценного функционирования подразделений. Ежегодная заготовка и переработка древесины составляла свыше 1 млн. куб.м в год.
Управление всегда работало стабильно, выполняя плановые задания, 97% осужденных выводились на оплачиваемые работы, на высоком уровне проводилась работа по предупреждению правонарушений, за что неоднократно Управление поощрялось вышестоящим руководством.
В связи со сложной экономической обстановкой в стране и нехваткой бюджетных средств в 1994-1995 г.г. учреждение было вынуждено перейти на хозрасчетную деятельность. На себестоимость продукции легли затраты, связанные с содержанием осужденных и самообеспечением. Деятельность стала убыточной. ..." Потом долго про слияния-переименования...
Короче,на главной странице меленькими буковками "Добро пожаловать на наш сайт!" и покрупнее -
"Мы предлагаем широкий ассортимент продукции лесопиления.
Также у нас Вы можете найти разнообразную сувенирную продукцию.
Предоставляем площади, здания под организацию производства. "
Кадровые работники с надеждой смотрят в будущее.
И страничка с продукцией. Шпалы,фанера. Шахматы, шкатулки.
Короче, либо "Как страшно жить!" либо "Везде люди живут".
Собственно по ссылке статья, даже выкладывать не буду.
Фото
Фото